О ЧЕСТИ АКТЕРОВ И ЖУРНАЛИСТОВ В ДЕЛЕ ИСТОРИКА ДМИТРИЕВА
Труффальдино умер. Остальным бы со стыда сгореть, но они забыли, где он находится.
В моем детстве были фильмы, одна фраза из которых сразу западала в душу, становилась непреложным жизненным правилом и не давала совершать ошибок, оскверняющих судьбу и карму.
Те, кто помнит советско-югославскую киноленту «Попутного ветра, «Синяя птица!» о рейсе детей со всего света, которые по ходу дела отловили на корабле контрабандистов, перевозивших наркотики, без труда воспроизведут фразу:
- Мне папа велел никогда ничего не подписывать.
Речь, между тем, шла о коллективном послании в Организацию Объединенных Наций – о необходимости всем миром включиться в борьбу с международным наркотрафиком.
И только один мальчик взял паузу.
В конце напомню – почему.
******
Сегодня письма куда угодно, даже не спрашивая об их содержании, подписывают очень взрослые дяди и тети с громкими именами. И не боятся испортить карму. Выражения типа «честь уронить» даже прилагать сюда не буду. О чести, совести, элементарной человеческой порядочности, вынимая ручку или, просто кидая свое «да» в телефонную трубку, никто и не вспоминает.
Среди подписантов письма в защиту так называемого историка Дмитриева больше всего меня поразила Инна Чурикова. Поэтому я нашла видео, выложенное в сеть с соответствующим хэштегом, и решила выслушать ее аргументы.
Можете ко мне присоединиться.
Тем, у кого не хватит времени, сообщаю: актриса проникновенно читает трагические стихи Ахматовой, посвященные детям блокадного Ленинграда. По теме письма – ни слова. Однако трепетное исполнение предваряется длинной демонстрацией титра «Актеры в поддержку Юрия Дмитриева».
Знает ли Инна Михайловна, сколь кощунственно звучит строка «Питерские сироты, детоньки мои» в приложении к делу, под которым она подписалась?
******
Мне, как и Соловьеву, позицию которого здесь я разделяю на все сто, тоже кажется странным, что 55-летнему дяде без образования, ясных доходов, с мутным семейным положением вдруг отдали 3-летнюю малышку из детского дома. Обычные люди проходят все круги ада на пути к результату. А тут – без проблем.
Почему ушла жена, и девочка осталась наедине с этим дядей – тоже никого не занимало. Из их дальнейшей совместной жизни удалось лишь установить (а я думаю, что многое навсегда останется за кадром – хотя бы потому что девочке в этом мире предстоит как-то жить): «папа» сделал больше 500 снимков обнаженного ребенка в специфических позах. 9 из них признаны грубой порнографией.
Повторяю, не каждая взрослая женщина решится рассказать о том, что с ней насильно проделывал мужчина. А девочке сегодня 16 лет. И она даже не понимает, в каком мире живет, и как он должен быть устроен на самом деле.
ИЗ РЕЗУЛЬТАТОВ ПРОВЕДЕННОГО ОБСЛЕДОВАНИЯ:
По словам ребенка, он ( историк Дмитриев) применял физические наказания, бил «по голове кулаком», ремнем «по попе». После нанесения ударов оставались синяки, «всегда расчесывалась, были видны через волосы». Синяки никому не показывала, не жаловалась. Наказание было «за плохое поведение и за то, что огрызалась». «Плохое поведение» - когда не убирала за собой вещи.
Со слов Наташи, опекун никогда не интересовался, как и чем она живет, не интересовался ее чувствами, ее успехами в школе «не спрашивал, после школы не разговаривал». Находясь в зависимом психологическом и физическом положении, учитывая отсутствие предыдущего позитивного опыта проживания в семье, девочка не могла проявлять и высказывать свои желания и тем более нежелания и воспринимала такие отношения как нормальные семейные отношения.
Девочка рассказала, что в течение трех лет с 9 до 11 (до момента изъятия) опекун проводил фотосъемки ее обнаженной, объясняя, что это нужно «для обследования в больницу». По впечатлениям ребенка фотосессии проходили раз в неделю. Ребенку предлагалось раздеться (самой), принимать позы. В течение фотосессии ребенку говорилось, как нужно сесть, какую принять позу, опекун «поправлял ноги». Девочка в то время воспринимала это как должное, но при этом не могла выразить свой протест, т.к. боялась, что накажут «как обычно».
(...)
Окончательное осмысление и переоценка данных событий произошли уже после расставания с опекуном. Это происходило в течение года. Стала взрослеть и понимать. Психологическое насилие, развращение несовершеннолетней происходили примерно в этот же период примерно с этой же частотой, по впечатлениям ребенка, что и фотосессии. «Я приходила к нему в кабинет, садилась на колени, он руку пихал в трусы». На вопрос: «Трогал он тебя?» - «Да, половые органы». На вопрос: «Что ты чувствовала?» - «Было неприятно, но не больно». Развратные действия опекун совершал без применения агрессии или уговоров, но с применением психологического давления.
На момент обследования ребенок испытывает к опекуну – ненависть и опасается того, что он может ее себе вернуть.
... ребенок до сих пор переживает произошедшее. Наташа испытывает чувство неловкости, стыда, подавленности. ... внутренние слезы, внешние слезы тихие, подавленный плач.
Инна Михайловна, дорогая моя народная артистка, а вы про эти слезы не хотели узнать прежде чем подмахивать письмо и соглашаться на видеоролик?
*******
По словам детского омбудсмена по Московской области Ксении Мишоновой девочка и заговорила-то лишь в 2018 году, когда по делу Дмитриева был вынесен оправдательный приговор, и она поняла, что ее могут снова отдать «папе».
- Я не могла поверить, увидев список людей... – говорит Ксения, хорошо знакомая с материалами дела и знающая в лицо тех дядей, которые сегодня легко уходят от ответственности за педофилию, потому что за них тут же вписываются борцы с кровавым режимом и «деятели культур-мультур». Это политолог Армен Гаспарян их так ловко обозвал. И с ним я тоже не могу не согласиться.
*******
Естественно, меня заинтересовала биография человека, которому в итоге легко дали 3,5 года, а поскольку он их фактически отсидел, то в ноябре он с шумом, звоном и салютом выйдет на свободу с «чистой совестью». И мы еще увидим толпы букетно-конфетно встречающих, которые сегодня продолжают требовать полного оправдания педофила.
Отыскала предположение – почему судья дала и так «ниже нижней планки», когда прокурор просил 15 лет. Говорят, у нее дочь живет во Франции, и она боится попасть под санкции типа «списка Магнитского», что поставит под угрозу ее встречи с ребенком.
Ну, вы уже догадываетесь, что Дмитриев – не единоросс, иначе бы все подписанты так же дружно прокричали «Расстрелять».
Приведу вам для сравнения три варианта биографии «политзаключенного». Они сами по себе, без всяких комментариев производят впечатление.
Предварю их эпиграфом – это цитата из «Новой газеты», описывающая как раз тот период в жизни Дмитриева, о котором вы читали выше:
«Последние десять лет историк работал над книгой о 126 тысячах спецпоселенцев, высланных в Карелию строить социализм. Дмитриев — человек прямой, в карман за словом не лез, резко высказывался и о чекистах, и о войне с Украиной. И, видимо, довысказывался».
«Работал над книгой» - круто. Это же так сложно на самом деле. Столько нужно знать и уметь. И еще я подумала – Наталью Басовскую знаю. Вернее, знала при жизни. А это имя в ученом мире как-то не светилось. Почему, если он такой известный и столько людей по всему свету вдруг озаботились его судьбой, я оказалась как-то в стороне? Какая неприятность! Сейчас восполню...
Википедия мне говорит: «советский и российский публицист, краевед, руководитель карельского отделения общества «Мемориал». Известен тем, что экспедиции под его руководством обнаружили места захоронения жертв политических репрессий в Сандармохе и Красном бору».
А Армен Гаспарян в эфире у Соловьева назвал Дмитриева самозванцем. Выходит, он википедию не читал, про «экспедиции под руководством» не знает? Еще и говорит про какого-то полковника Ивана Чухина, который, собственно, и начал поисковые работы, но погиб в автокатастрофе в 1997 году, после чего наш краевед и стал писателем книг и продолжателем дела.
- А в качестве кого при нем был Дмитриев? - не унимался вредный Соловьев.
- Собутыльника, - ответил явный запутинец и пропагандист. Как он мог так оболгать заслуженного краеведа, ученого, писателя, историка?!
Вернусь к википедии: «Юрий Дмитриев родился в Петрозаводске. Он был усыновлен из детского дома, воспитывался в семье советского офицера, детство провел в Дрездене (ГДР). Учился в Ленинградском медицинском училище Северо-западного здравотдела, но не окончил его».
Ну, слава Богу, раз учился в медучилище – значит, точно знал, какие снимки нужны для врачей в больнице. Надеюсь, адвокаты пристегнули этот факт к делу. Идем дальше: где учился на историка?
«Имел судимость за драку, работал слесарем в банно-прачечном комбинате, начальником кочегарок в ЖЭКе, рабочим на слюдяном заводе».
В этой песне я ничего не сокращаю. Сами-то как думаете – человек с таким послужным списком куда может сразу попасть без лишних вопросов и сомнений?
С 1988 года Дмитриев был членом неформальной политической организации «Народный фронт Карелии», в 1989—1991 годах — помощником народного депутата СССР Михаила Зенько. Секретарь Петрозаводской и член Карельской республиканской комиссий по восстановлению прав реабилитированных жертв политических репрессий. С 1997 года — президент Карельской региональной общественной организации «Академия социально-правовой защиты». Известен как составитель и издатель Книг памяти жертв политических репрессий 1930—1940-х годов в Карелии и материалов по истории строительства Беломорско-Балтийского канала, исследователь мест лагерных кладбищ заключённых ГУЛага на территории Карелии.
Прямо завидки берут, честное слово. На фига я университет заканчивала, столько лет в газете отпахала. Подралась бы, отсидела, послесарила в банно-прачечном – мне бы сразу масть и пошла. Стала бы издателем и составителем книг прямо с лету.
А так – курю бамбук и завидую.
*****
Для тех, кому википедия не указ (я таких знаю), привожу интерпретацию биографии Дмитриева в исполнении Ленты.ру. Следим за завитками искусного пера.
Глава так и называется:
НЕ ИСТОРИК
Юрию Дмитриеву 64 года. Он родился в Петрозаводске и после того, как попал в семью военного, провел детство в гарнизонах группировки советских войск в ГДР.
У молодого советского человека были проблемы с поисками себя: он поступил в Ленинградское медучилище на фельдшера, но учебу бросил. Без образования и жажды строить карьеру в тех сферах, где это было возможно в ту позднесоветскую пору людям на периферии, он трудился где придется — в банно-прачечном комбинате, в кочегарках, простым заводским рабочим. Загремел на два года в тюрьму за хулиганство.
Ему нравилось бродить по карельским лесам. Какое-то время он даже водил туда туристов.
В перестройку Дмитриева, как и многих, увлекла появившаяся в стране политика. Он стал членом неформальной политической организации «Народный фронт Карелии», общественным помощником народного депутата СССР Михаила Зенько. Его называли антисоветчиком.
А в 1988 году Юрий попал в карьер, где рабочие случайно обнаружили останки давно умершего человека (это был еще не Сандармох).
По воспоминаниям Дмитриева, следователь и районные чиновники почему-то тогда растерялись, и только он один предложил собрать кости и похоронить человека как следует. Здесь пригодились оставшиеся знания об анатомии и взаимном расположении костей. В затылочной части черепа Юрий обнаружил круглое отверстие и решил, что само оно появиться не могло — это дырка от пули.
Ну что сказать? Аплодирую автору стоя. Бросить училище, загреметь на два года в тюрьму – это называется у него «проблемы с поисками себя». А если все начнут так себя искать? Это еще полбеды. Вернее, журналистской победы: автору открылось, что находчивый историк применил в лесу свои медицинские знания . Вот если бы вы увидели круглое отверстие в черепе – ни за чтоб не догадались, что это дырка от пули. Потому что училищ не кончали. А Дмитриев мог бы еще и в органах работать – не человеческих, а внутренних дел. Потому что все, кроме него, увидев кости, растерялись... И "только он один" - нет.
Интересно, журналист растерявшихся не забыл опросить на всякий случай.
Дайте мне редактора, который это на Ленту пустил, за горло подержать, в глаза посмотреть!..
Не дадут, к сожалению.
*****
Предположим, в Ленте.ру работают придурки. Или редактор запил в тот день. Но есть, например, любимое людьми с высоким IQ издание «Сноб». И вот их видение той же самой темы.
Журналисты, вперед! Вчитываемся в их подачу:
«Юрий Дмитриев родился в Петрозаводске, рос в приемной семье, учился в медицинском училище, но не окончил его. В молодые годы он отбыл двухлетнее заключение за участие в драке. После этого он несколько раз менял не самые престижные работы, и скорее его можно было считать человеком, не нашедшим себя. В годы перестройки Дмитриев погрузился в бурлящую политическую жизнь, став помощником народного депутата Михаила Зенько (сам он входил в оппозиционное движение «Народный фронт Карелии»). Вскоре его как помощника депутата вызвали на случайно обнаруженное при земляных работах в воинском гарнизоне массовое захоронение — осмотр останков позволил понять, что здесь лежат жертвы расстрела.
Это событие стало для Дмитриева началом многолетней миссии. Он начал искать места массовых захоронений жертв коммунистического террора 1930-х годов. Личной заслугой Дмитриева стало обнаружение массовых захоронений репрессированных в Сандармохе (на площади в 10 га найдены останки более 9500 человек) и Красном бору. Дмитриев также занимался кропотливой работой по составлению поименных списков жертв расстрела (в Красном бору установлены имена более тысячи погибших) и обстоятельств их биографии.
(...)
Москве невыгодна исследовательская деятельность Дмитриева.
«У нас история воспринимается как идеологическая подпорка режима. Поэтому честные историки воспринимаются как оппозиционеры режима. По мнению власти, историю надо излагать не по правде, а так, как “требуется”, — высказывался историк и член постоянной комиссии по исторической памяти Совета по правам человека (СПЧ) при президенте России Николай Сванидзе.
На сторону Дмитриева встали Союз журналистов Карелии, а также писатели Дмитрий Быков, Борис Акунин, Людмила Улицкая, Евгений Водолазкин, музыканты Леонид Федоров и Борис Гребенщиков, режиссер Андрей Звягинцев и другие общественные деятели. Имя историка произносят у Соловецкого камня в Москве в ряду других жертв политических репрессий.
У меня даже к камню, прости, Господи, отношение изменилось, когда я до этого места дошла.
*******
Если я процитирую какую-нибудь зарубежную прессу, она знатоков не удивит. Но зря, что ли, столько пролистала. Всякие би-би-си и свободы слишком очевидны. Возьму последнюю мульку французов. Как там у нас трактует приговор пламенный публицист Жан-Батист Ноде?
Российский историк арестован за то, что раскопал преступления Сталина.
"Память — это то, что делает человека человеком, а народы — народами, а не населением». Эти слова принадлежат российскому историку и археологу Юрию Алексеевичу Дмитриеву. 64-летний специалист по сталинскому террору (1937-1938) сейчас рискует умереть в тюрьме из-за сфабрикованных обвинений. 8 июля неизвестный прокурор затребовал для него 15 лет колонии строгого режима.
Но в чем настоящее преступление Дмитриева? В том, что он посвятил жизнь тому, чтобы дать могилы и память жертвам преступной сталинской системы в Карелии. Петрозаводский суд должен озвучить решение 22 июля. В России подполковника КГБ Владимира Путина опасно раскапывать кровавую память сталинской диктатуры, на счету которой 15-20 миллионов смертей.
Только мне кажется, что у Путина уже другое воинское звание?
Остальное даже обсуждать не хочу. Времени жалко.
******
Когда-то в СССР судебные очерки считались очень трудным жанром. За них брались лучшие публицисты страны. Работа над ними могла продолжаться месяцы. В эпоху, когда норма журналиста «8-12 столителлингов в день», это невозможно.
Я попыталась однажды взять эту высоту, и попала с бумагой практикантки юрфака на закрытый процесс об изнасиловании несовершеннолетней. На всю жизнь запомню абсолютно седую голову ее молодой старшей сестры, за спиной которой я обычно устраивалась. Родителей у девочек не было. И всю боль, и ответственность за случившееся она приняла на себя.
Сестренка возвращалась из школы. Четверо парней остановили ее в тамбуре подъезда, ударили по лицу и оттащили на чердак, где трое изнасиловали ее во всех возможных формах.
За решеткой сидели двое малолеток. Старший, инициатор, был в бегах. Четвертый числился свидетелем.
Девочка не могла говорить в их присутствии вообще. Все физиологические подробности зачитывали судья и прокурор. И, несмотря на чудовищность описываемого, адвокаты потом так весело и заливисто рассказывали о вине и легкомысленном поведении потерпевшей, что плохо становилось даже мне. Они словно бы не хотели знать, что она не могла кричать и звать на помощь – ей сломали челюсть, когда в тамбуре ударили по лицу. Это не помешало им потом заниматься с ней и оральным сексом.
Очерк мой назывался «Свидетель». После одного из заседаний я увязалась за субтильным мальчиком в очках, который при всем этом был, но «просто сидел на батарее». И смотрел.
- Откуда я знал, - глядя на меня удивленными глазами, говорил юный интеллектуал, - что это – преступление? Может, у них каждый день так принято...
Эта троица пару раз остановила его на улице и вытряхнула мелочь. И он понял – проще присоединиться. Рядом постоять, посидеть, если что. Тогда его не тронут.
Сегодня я вспомнила фильм «Тот самый Мюнхгаузен», где Инна Чурикова вдохновенно призывает:
- Присоединяйтесь, господа! Присоединяйтесь...
******
А мальчик из старого детского фильма не хотел подписывать совершенно справедливое письмо от имени детей всего мира, потому что был принцем. И папа монарх, наверное, напомнил ему, что человек чести и королевской крови, должен сто раз подумать прежде, чем что-то подписать.
Принц взял паузу. Подумал. И только потом подписал.
Труффальдино же для меня умер, когда я посмотрела это видео.
