Сталинград – праздник победы

 

Юрий РУБЦОВ | 02.02.2013 | 00:00 Доктор исторических наук, профессор Военного университета Министерства обороны РФ
…30 января 1943 года командующий 6-й немецкой армией генерал-полковник Ф. Паулюс, власть которого распространялась на всю группировку, окруженную под Сталинградом, получил последнюю радиограмму от Гитлера. Она гласила: «Поздравляю вас с производством в генерал-фельдмаршалы». Если в ней и содержался, как считают некоторые историки, завуалированный приказ покончить жизнь самоубийством (до этого ни один германский фельдмаршал в плен не сдавался), то командующий агонизирующей армией предпочел намек не заметить. В тот же день начальник его штаба генерал А. Шмидт поручил переводчику выйти с белым флагом на площадь перед универмагом, в подвале которого обретался штаб, и найти командиров соответствующего ранга, которым фельдмаршал мог сдаться, не теряя своего прусского достоинства. Утром 31 января к месту расположения штаба прибыли офицеры управления 64-й армии во главе с начальником её штаба генерал-майором И.А. Ласкиным. Паулюсу был предъявлен ультиматум с требованием к окруженной группировке прекратить сопротивление и полностью капитулировать. И потянулись из подвальных глубин, складывая оружие, обтрепанные, изрядно оголодавшие и завшивевшие вояки… Положение окруженной 6-й армии резко ухудшилось еще до начала операции Донского фронта «Кольцо», которая была намечена Ставкой ВГК с целью расчленения и окончательного уничтожения взятой в клещи группировки. Обещанное Гитлером и гарантированное Герингом непрерывное снабжение окруженных войск боеприпасами, горючим и продовольствием по воздуху было сорвано советскими ВВС и ПВО. Достаточно сказать, что в первой половине января окруженцы получали в среднем по 145 тонн в день, то есть вдвое меньше минимальной потребности. В последующие дни не доставлялось и этого. Чтобы избежать напрасного кровопролития, перед началом операции представитель Ставки ВГК маршал артиллерии Н.Н. Воронов и командующий Донским фронтом генерал К.К. Рокоссовский предъявили командованию 6-й армией ультиматум с требованием добровольно сложить оружие. В нем говорилось: «Мы гарантируем всем прекратившим сопротивление офицерам, унтер-офицерам и солдатам жизнь и безопасность, а после окончания войны возвращение в Германию или любую страну, куда изъявят желание военнопленные. Всему личному составу сдавшихся войск сохраняем военную форму, знаки различия и ордена, личные вещи, ценности, а высшему офицерскому составу и холодное оружие. Всем сдавшимся офицерам, унтер-офицерам и солдатам немедленно будет установлено нормальное питание. Всем раненым, больным и обмороженным будет оказана медицинская помощь». Ответ ожидали к следующему дню – 9 января 1943 г. Однако Паулюс дезориентировал подчиненные ему войска, «объяснив», что русские хотят лишь сломить волю к сопротивлению и никакие обещания выполнять не собираются: «Если армия сложит оружие, большинству из нас грозит неминуемая смерть или от вражеской пули, или от голода и страданий в кошмарном сибирском плену. Ясно одно – кто сдастся в плен, своих близких уже никогда не увидит». Ультиматум советского командования был отклонен, и все жертвы, понесенные окруженными в дальнейших боях, оказались, таким образом, на совести Паулюса. Надо заметить, что наша разведка, определяя численность «окольцованного» врага, дала основательный промах. Как вспоминал маршал А.М. Василевский, «по разведывательным данным из фронтов, принимавших участие в контрнаступлении, а также разведывательных органов Генерального штаба, общая численность окруженной группировки… определялась в то время в 85–90 тыс. человек. Фактически же в ней насчитывалось, как мы узнали позднее, более 300 тысяч». Однако и бывший начальник Генштаба не располагал тогда точными сведениями, в действительности на довольствии в 6-й армии состояло около 250 тыс. человек. Однако и это – почти в 3 раза больше, чем считало наше командование. В результате проведение операции «Кольцо» в нарушение первоначальных расчетов Ставки ВГК несколько затянулось. Было задумано нанести главный удар с запада на восток с целью рассечения окруженной группировки надвое и последующего уничтожения ее отдельных частей. Однако именно в западной группировке 6-й армии находились наиболее боеспособные дивизии, поэтому с первых же дней завязались тяжелые бои. Войска Донского фронта не имели перевеса над противником в живой силе и танках, но превосходили его в артиллерии и самолетах. Да и боевого опыта наше командование набралось за время войны изрядно, оно уже не размазывало силы, как масло на хлеб, тонким слоем, а концентрировало их на решающих участках фронта. На направлении главного удара К.К. Рокоссовский сосредоточил 33% всех стрелковых дивизий, 50% артиллерийских, 57% гвардейских минометных и 75% танковых частей фронта. К исходу первого дня наступления (10 января) оборона противника была прорвана на глубину 6–8 км. К 16 января территория района окружения уменьшилась на две трети. Остатки немецкой группировки стали отходить к городской черте Сталинграда. С потерей последних более или менее оборудованных в навигационном отношении аэродромов снабжение можно было вести, только сбрасывая контейнеры на парашютах, но последние довольно часто падали на боевые порядки наших наступающих войск. К слову, именно за время советского контрнаступления под Сталинградом были навсегда подорваны силы немецкой транспортной авиации, потерявшей здесь около 500 самолетов и не восстановившей свои силы до самого конца войны. 25 января 1943 года войска Донского фронта прорвались в Сталинград. А к исходу следующего дня входившая в город в районе Мамаева кургана 21-я армия соединилась с 62-й армией, которая все последние месяцы держала оборону в пределах городской черты, а теперь наступала навстречу. Этим ударом вражеская группировка была рассечена на две части: южную, в центральной части города, и северную, оказавшуюся окруженной в районе Тракторного завода и завода «Баррикады». Бои продолжались до 2 февраля, ликвидировались последние очаги сопротивления врага, шла массовая сдача немцев и румын в плен. Всего в ходе операции «Кольцо» нашими войсками были пленены около 113 тыс. военнослужащих, в том числе 2,5 тыс. офицеров, из них 22 генерала. Были полностью уничтожены 22 дивизии противника. Разгром под Сталинградом крупнейшей группировки вермахта и последовавшие успешные действия Красной армии закрепили коренной перелом в ходе Великой Отечественной войны… Едва ли не самую компетентную оценку действиям советских полководцев дал самый высокопоставленный из поверженных под Сталинградом – фельдмаршал Паулюс. В феврале 1946 г. он выступал на Нюрнбергском процессе над главными военными преступниками в качестве свидетеля обвинения с советской стороны. На ехидный вопрос одного из адвокатов, правда ли, что он, находясь в плену, читал в московской военной академии лекции по стратегии, битый фельдмаршал ответил буквально следующее: «Советская стратегия оказалась настолько выше нашей, что я вряд ли мог понадобиться русским хотя бы для того, чтобы преподавать в школе унтер-офицеров. Лучшее тому доказательство – исход битвы на Волге, в результате которой я оказался в плену, а также и то, что все эти господа сидят сейчас вот здесь, на скамье подсудимых». Тут, как говорится, не убавить – не прибавить. Уже на следующий день после капитуляции 6-й армии по всей Германии в знак национального траура звонили церковные колокола, по радио транслировали траурную музыку. Служба безопасности докладывала, что многие рядовые немцы рассматривают разгром 6-й армии в трагических тонах, как «перелом в войне». Пропагандистский аппарат Третьего рейха, разумеется, пытался делать хорошую мину при плохой игре. «Они погибли, чтобы жила Германия», – пафосно писала «Фелькишер беобахтер», официальный орган НСДАП. А вот для советского народа и его Красной армии это был великий праздник. Тот, который был обещан Верховным Главнокомандующим И.В. Сталиным в приказе, изданном 7 ноября 1942 г. к 25-летию Октябрьской революции, и которого пришлось ждать целый год с момента московского контрнаступления зимой 1941–1942 гг. «Будет и на нашей улице праздник!» – заверял автор приказа, и такой праздник наступил. Наступил, разумеется, не сам по себе и не только благодаря усилиям Красной армии. Характерную реакцию советских людей на сталинградский триумф привел в своих воспоминаниях маршал А.М. Василевский. По возвращении с фронта в Москву он повстречался с директором столичного автозавода И.А. Лихачевым «и в восторженном тоне рассказал ему о нашей победе. Помню, он с укором посмотрел на меня: – Что же так плохо хвастаешься! Мы... Мы... Мы!.. А мы что, не участвовали в достижении этой победы? Не забывай, у нас воюет вся страна. У нас что ни завод – фронт, что ни колхоз – фронт. Этой победой гордится каждый советский труженик». В 70-летнюю годовщину битвы под Сталинградом в этих словах видится один из важнейших уроков сталинградского праздника победы для нас сегодняшних. Народу, сплочённому, как в годы Великой Отечественной войны, не страшны никакие испытания, по силам любые свершения…