Елена Васильева

"Антология русского лиризма. ХХ век"

 28 ноября 2020 года — 105 лет со дня рождения

КОНСТАНТИНА СИМОНОВА

(28 ноября 1915 — 28 августа 1979)

Кирилл Михайлович Симонов родился в Петрограде; его отчим — кадровый военный, участник войны с японцами и германцами.

С 1931 года жили в Москве, где пасынок окончил ФЗУ и работал токарем — сперва на авиазаводе, потом на «Мосфильме», с 1934 года учась в Литинституте. Примерно с 1936 года начинается необыкновенная литературная карьера К. Симонова: пьесы, стихи, проза принесли ему шесть Сталинских премий (из них три — 1-й степени), Ленинскую премию, звание Героя Социалистического Труда и т. д.

Народную славу приобрёл в годы войны своими стихотворениями «Жди меня», «Ты помнишь, Алёша...» и др. Военкором «Красной звезды» прошёл все «дни и ночи» войны, литературным результатом чего стала трилогия «Живые и мёртвые». Создал телесериал «Солдатские мемуары», руководил журналом «Новый мир» (в 1946–1950 гг. и в 1954–1958 гг.), переводил поэтов советских республик...

Умер в Москве, завещав развеять пепел... В «новое» время стихи К. Симонова издаются регулярно.

* * *

В. С.

Жди меня, и я вернусь.

Только очень жди.

Жди, когда наводят грусть

Жёлтые дожди,

Жди, когда снега метут,

Жди, когда жара,

Жди, когда других не ждут,

Позабыв вчера.

Жди, когда из дальних мест

Писем не придёт,

Жди, когда уж надоест

Всем, кто вместе ждёт.

Жди меня, и я вернусь.

Не желай добра

Всем, кто знает наизусть,

Что забыть пора.

Пусть поверят сын и мать

В то, что нет меня,

Пусть друзья устанут ждать,

Сядут у огня,

Выпьют горькое вино

На помин души...

Жди. И с ними заодно

Выпить не спеши.

Жди меня, и я вернусь

Всем смертям назло.

Кто не ждал меня, тот пусть

Скажет: — Повезло. —

Не понять не ждавшим им,

Как среди огня

Ожиданием своим

Ты спасла меня.

Как я выжил, будем знать

Только мы с тобой, —

Просто ты умела ждать,

Как никто другой.

1941

* * *

Тот самый длинный день в году

С его безоблачной погодой

Нам выдал общую беду

На всех, на все четыре года.

Она такой вдавила след

И стольких наземь положила,

Что двадцать лет и тридцать лет

Живым не верится, что живы.

СТАРАЯ СОЛДАТСКАЯ**

Как служил солдат

Службу ратную,

Службу ратную,

Службу трудную.

Двадцать лет служил

Да ещё пять лет —

Генерал-аншеф

Ему отпуск дал.

Как пришёл солдат

Во родимый дом,

Вся-то грудь в крестах,

Сам седой как лунь,

На крыльце стоит

Молода жена —

Двадцати годов

Словно не было.

Ни морщинки нет

На щеках её,

Ни сединки нет

В косах девичьих.

Посмотрел солдат

На жену свою,

И сказал солдат

Слово горькое:

«Видно, ты, жена,

Хорошо жила,

Хорошо жила,

Не состарилась!»

Как в ответ с крыльца

Говорит она,

Говорит она,

Сама плачет вся:

«Не жена твоя

Я законная,

А я дочь твоя,

Дочь сиротская.

А жена твоя

Пятый год лежит

Во сырой земле

Под берёзонькой».

Как вошёл в избу,

Сел за стол солдат,

Зелена вина

Приказал подать.

Пьет всю ночь солдат.

По седым усам

То ль вино течёт,

То ли слёзоньки.

* * *

А. Суркову

Ты помнишь, Алёша, дороги Смоленщины,

Как шли безконечные* злые дожди,

Как кринки несли нам усталые женщины,

Прижав, как детей, от дождя их к груди.

Как слёзы они вытирали украдкою,

Как вслед нам шептали: «Господь вас спаси!»

И снова себя называли солдатками,

Как встарь повелось на великой Руси...

Слезами измеренный чаще, чем вёрстами,

Шел тракт, на пригорках скрываясь из глаз:

Деревни, деревни, деревни с погостами,

Как будто на них вся Россия сошлась.

Как будто за каждою русской околицей,

Крестом своих рук ограждая живых,

Всем миром сойдясь, наши прадеды молятся

За в Бога не верящих внуков своих.

Ты знаешь, наверное, всё-таки родина —

Не дом городской, где я празднично жил,

А эти просёлки, что дедами пройдены,

С простыми крестами их русских могил.

Не знаю, как ты, а меня с деревенскою

Дорожной тоской от села до села,

Со вдовьей слезою и песнею женскою

Впервые война на просёлках свела.

Ты помнишь, Алёша: изба под Борисовом,

По мёртвому плачущий девичий крик,

Седая старуха в салопчике плисовом,

Весь в белом, как на смерть одетый, старик.

Ну, что им сказать, чем утешить могли мы их?

Но, горе поняв своим бабьим чутьём,

Ты помнишь, старуха сказала: «Родимые,

Покуда идите, мы вас подождём».

«Мы вас подождём!» — говорили нам пажити.

«Мы вас подождём!» — говорили леса.

Ты знаешь, Алёша, ночами мне кажется,

Что следом за мной их идут голоса.

По русским обычаям только пожарища

На русской земле раскидав позади,

На наших глазах умирают товарищи,

По-русски рубаху рванув на груди.

Нас пули с тобою пока ещё милуют.

Но, трижды поверив, что жизнь уже вся,

Я всё-таки горд был за самую милую,

За русскую землю, где я родился.

За то, что на ней умереть мне завещано,

Что русская мать нас на свет родила,

Что, в бой провожая нас, русская женщина

По-русски три раза меня обняла.

_________________

* Правописание приставки -без приводится в орфографии

до 1917 г.

** На стихи написана музыка М. Блантером.