Право первой речи
СК и МВД публично выясняют, кто из них должен комментировать дело Оборонсервиса
 | 20 ноября 2012, 22:10 Фото: РИА "Новости" Текст: Роман Крецул, Елена Сидоренко |
Следственный комитет предъявил претензии МВД за то, что ведомство позволяет себе давать комментарии по делу о хищениях в Оборонсервисе. Полицейские настаивают на своем праве отчитываться перед обществом. Эксперты считают, что подобное соперничество силовых ведомств в публичном поле – абсолютно нормальная и даже нужная практика.
Пиар уместный и неуместный
«Это новая история, потому что не задействован компромат, идет публичный обмен пресс-релизами»
Предприятие «Оборонсервис», в котором было выявлено мошенничество на 3 млрд рублей, оказалось поводом для выяснения отношений между Следственным комитетом (СК) и Министерством внутренних дел. СК обвинил полицейских в пиаре, а в МВД с такой постановкой не соглашаются, настаивая на своем праве рассказывать о проведенной работе. «В связи с неоднократными публикациями и комментариями представителей органов внутренних дел в СМИ по уголовным делам о преступлениях, совершенных руководством холдинга «Оборонсервис» и руководителями ряда коммерческих структур, связанных с деятельностью Минобороны России, Следственный комитет разъясняет, что данные уголовные дела находятся в производстве Главного военного следственного управления СК России», – говорится в заявлении, опубликованном во вторник на сайте СК. В ведомстве отметили, что роль полиции в этих уголовных делах сводится лишь к выполнению отдельных оперативных поручений следствия. «Поэтому официальная, а значит, и правдивая информация по уголовным делам может исходить только от следственного органа, в производстве которого они находятся», – отметили в СК. «Вся иная информация является некорректной, недостоверной и расценивается Следственным комитетом как неуместный пиар, который препятствует объективному расследованию и установлению истины», – говорится в сообщении. В связи с этим Следственный комитет предостерегает от распространения сведений, не согласованных со следствием. «При этом, учитывая большой резонанс, Следственный комитет намерен оперативно информировать общественность о ходе расследования данных уголовных дел, но в рамках закона и в объеме, не противоречащем интересам следствия», – сказано в сообщении. В свою очередь, МВД ответило на претензии СК заявлением о том, что продолжит всесторонне освещать свою работу.
«Что касается корректности и достоверности информации, представляемой представителями органов внутренних дел в СМИ, то кому, как не оперативным сотрудникам, которые непосредственно занимались получением, проверкой и документированием оперативной информации о противоправной деятельности злоумышленников, оценивать целесообразность ее освещения в СМИ?» – сказал «Интерфаксу» сотрудник пресс-центра министерства. «Кроме того, в МВД России работает достаточно компетентных и профессиональных сотрудников для самостоятельного информационного освещения деятельности министерства, поэтому в помощи PR-структур других ведомств мы не нуждаемся», – подчеркнул представитель МВД. Он заверил, что «в рамках принципа открытости полиции для общества эта работа будет продолжена». Следователь пошел не тот Генерал-лейтенант милиции Александр Гуров вступился за коллег. Претензии Следственного комитета он комментировал газете ВЗГЛЯД, не скрывая эмоций: «Тут видно рьяное отношение к тому, кто тут первый: «мы тут главные, мы тут возбуждаем, ведем, никто больше комментировать не может». Но что такое следователь сегодня? Это в 50-е годы следователь не только приезжал на место происшествия, но и искал, и агентуру имел. Нынешний следователь обходится поручениями и фиксирует то, что ему принесут. Он сидит как подьячий, переписывает бумаги и превращает продукцию оперативного состава в процессуальный документ, придает ей процессуальный характер. И при этом еще хотят, чтобы они только и комментировали». «Они же ничего не комментируют никогда в силу того, что мало знают, что творится вокруг этого, – продолжил Гуров. – Другой важный момент – они не могут комментировать, поскольку существует тайна следствия, ей всегда можно «уконтрапупить». А МВД занималось выявлением фигурантов и признаков преступления, поиском доказательств. И к нему обращаются взоры людей. И, конечно, МВД имеет право и должно комментировать вещи, связанные с причинами, с условиями, с личностью, как она стала на этот путь. Почему эти люди так долго совершали преступления? Почему гражданин Иванов (вице-премьер Сергей Иванов – прим. ВЗГЛЯД) два года наблюдал и ждал? Я бы тоже это прокомментировал, между прочим, может, кому-то это и не понравилось бы». «Я не вижу здесь ничего предосудительного, ничего неэтичного»
«МВД должно комментировать, но в рамках своей компетенции и не нарушая следственной этики и тайны следствия. А я думаю, что они не нарушают тайны следствия и тоже имеют право на комментарии. Нельзя все сводить к Следственному комитету. Он пока еще слишком мал и проблем в стране не решит. Он решает штучные проблемы, а МВД решает проблемы миллионных дел, и люди обращаются не в Следственный комитет, а в МВД, потому что народ считает, что обязанность по обеспечению порядка лежит на МВД», – добавил он. «Я не вижу здесь ничего предосудительного, ничего неэтичного. Я вижу перетаскивание одеяла – кому быть первым», – заключил Александр Гуров. К вечеру вторника Следственный комитет опубликовал более мягкое заявление, в котором официальный представитель СК Владимир Маркин говорит о том, что ведомства должны работать дружно, а отношения между следователями СК и полицией всегда были конструктивными. «То, что стало возможным возбуждение таких уголовных дел, – это результат совместной работы не только Следственного комитета, МВД, ФСБ, но и Главной военной прокуратуры и Счетной палаты. В установлении истины по этим уголовным делам заинтересованы не только перечисленные государственные органы, но и все общество в целом. При этом Следственный комитет не собирается брать на себя главенствующую роль в установлении всех обстоятельств и эпизодов преступной деятельности, но в силу закона именно Следственный комитет несет ответственность за полноту и процессуальное закрепление собранных по делу доказательств, которые лягут в основу окончательных обвинений и судебных решений. Вместе с тем подчеркну, что лишь благодаря совместным усилиям и профессиональной работе следственных, оперативных, контрольных и надзорных органов ведется активное расследование громких уголовных дел, результатом которого должно стать привлечение к уголовной ответственности всех виновных в многомиллиардных хищениях бюджетных средств Министерства обороны России», – говорится в заявлении.
«Что же касается конкретно отношений СК России и МВД, то они всегда были конструктивными и деловыми по всем уголовным делам, которые находятся в производстве следственных органов Следственного комитета. Успешное расследование напрямую зависит от профессиональной работы следователей СК, оперативных сотрудников МВД РФ и, главное, – от их слаженного взаимодействия, что и подтверждается делом Оборонсервиса, которое успешно расследуется совместными усилиями», – заключил Маркин. Впервые без компромата
«На мой взгляд, это не говорит ни о каком конфликте, – поделился своим мнением с газетой ВЗГЛЯД депутат Госдумы Александр Хинштейн. – Это нормальные рабочие моменты, которые возникают постоянно. Такое бывает, к сожалению, очень часто: когда есть какой-то успех, каждое из ведомств считает, что оно к нему причастно, и идет некая конкуренция. Тем не менее, я должен признать, что, в соответствии с УПК, полномочия определять, что из результатов и материалов следствия должно стать предметом гласности, отнесены к следователю. Поэтому в этой ситуации Следственный комитет занимает с правовой точки зрения более весомую позицию». Председатель Национального антикоррупционного комитета Кирилл Кабанов также не видит скандала в этой истории и, более того, считает ее новым и позитивным явлением. «Мы все смотрели американские детективы, которые показывают соперничество между спецслужбами: всегда возникает вопрос, кто раскрыл дело, кто ведет и т.д. Все это происходит в публичной сфере. Впервые мы увидели пример, когда стороны заняты не «сливом» компромата, а обменом колкостями пресс-служб. После этого заявления я воспринимаю господина Маркина как некоего позитивного персонажа. Думаю, что это результат этой позиции, которая есть у руководства, а может, даже у руководства страны. Это совершенно не вредит делу, а на антикоррупционную составляющую дела влияет скорее в позитивную сторону», – сказал он газете ВЗГЛЯД. «Это новая история, потому что не задействован компромат, – идет публичный обмен пресс-релизами. Это не скандал, это нормально. Во всем мире спецслужбы выпускают подобные пресс-релизы, в которых рассказывают, что они были первыми», – подчеркнул он. Как было раньше «МВД имеет право и должно комментировать отдельные вещи, связанные с причинами, с условиями, с личностью»
Напомним, в последние годы происходило несколько конфликтов, в ходе которых силовые ведомства публично выясняли отношения, и, как правило, они сопровождались весьма серьезными обвинениями, появлением компромата в СМИ, а нередко и посадками высокопоставленных чиновников. К примеру, уже вскоре после образования Следственного комитета при прокуратуре между ним и надзорным ведомством возник громкий скандал: в 2008 году генпрокурор Юрий Чайка объявил о возможности проведения служебной проверки в отношении главы СК Александра Бастрыкина. Еще более острым конфликтом стал спор вокруг дела о «крышевании» сотрудниками подмосковной прокуратуры подпольных казино в 15 городах Московской области. Под следствием оказались прокуроры Одинцовского и Серпуховского районов Роман Нищеменко и Олег Базылян, бывший начальник управления Московской областной прокуратуры Дмитрий Урумов, прокурор города Клин Эдуард Каплун и бывший зампрокурора Подмосковья Александр Игнатенко, который подался в бега и был задержан 1 января 2012 года на популярном польском горном курорте Закопане. Тогда в Следственном комитете регулярно заявляли, что прокуратура блокирует следственные действия по этим делам, а в надзорном ведомстве парировали, что следователи нарушают закон. В конечном итоге с подачи СК в связи с этой историей прозвучало имя Артема Чайки, сына генерального прокурора, что вывело последнего из себя. В своих выступлениях генпрокурор заявлял, что трогать семью – последнее дело. Гасить конфликт двух ведомств, вырвавшийся в публичное пространство, пришлось тогдашнему президенту Дмитрию Медведеву, усадившему Чайку и Бастрыкина за стол переговоров в своем кабинете.
Не менее скандальным был и конфликт ФСКН и ФСБ в 2007–2008 годах. Все началось с расследования по делу о контрабанде мебели, продававшейся в торговых центрах «Три кита» и «Гранд», которое было инициировано еще в 2001 году после проверки Государственного таможенного комитета Счетной палатой и Генпрокуратурой. Менеджеров торговых центров заподозрили в контрабанде мебели. Однако обвиняемые в свою очередь предъявили претензии к офицерам таможни, которые «оказывали на них давление». В ходе расследования выяснилось, что одним из учредителей «Трех китов» был экс-начальник главы ФСБ Николая Патрушева генерал-майор КГБ в отставке Евгений Заостровцев. В итоге начальника управления таможенной инспекции ГТК Александра Волкова и первого замначальника управления таможенных расследований и дознания ГТК Марата Файззулина, которых представители «Трех китов» обвиняли в давлении на компанию, Дорогомиловский райсуд в 2003 году оправдал. А гендиректор ООО «Альянс-95» Сергей Зуев был лишен депутатских полномочий. В сентябре 2006 года расследование дела о контрабанде мебели компаниями, связанными с торговым центром «Три кита», стало причиной отставки 19 высокопоставленных госслужащих. Под подозрение следственных органов попали чиновники таможни, прокуратуры, Федеральной службы безопасности, правительства и Управления делами президента. А в октябре 2007-го был задержан генерал ФСКН Александр Бульбов, который связал арест со своим участием в следствии по делу «Трех китов». По словам Бульбова, он и его подчиненные выполняли отдельные поручения следователей по делам о контрабанде мебели и контрабанде китайского ширпотреба. В его защиту выступили тогдашний директор ФСКН Виктор Черкесов, считавший задержание Бульбова выпадом спецслужб против него самого, и три его заместителя. Образованный как раз в то время Следственный комитет (тогда еще при прокуратуре) заключил Бульбова под стражу, несмотря на протесты самой прокуратуры. В 2009 году генерал был освобожден под подписку о невыезде, в декабре 2010-го приговорен к трем годам условно по обвинению в мошенничестве и превышении должностных полномочий. Дело «Трех китов» окончилось в апреле 2010 года обвинительным приговором.
Предприятие «Оборонсервис», в котором было выявлено мошенничество на 3 млрд рублей, оказалось поводом для выяснения отношений между Следственным комитетом (СК) и Министерством внутренних дел. СК обвинил полицейских в пиаре, а в МВД с такой постановкой не соглашаются, настаивая на своем праве рассказывать о проведенной работе. «В связи с неоднократными публикациями и комментариями представителей органов внутренних дел в СМИ по уголовным делам о преступлениях, совершенных руководством холдинга «Оборонсервис» и руководителями ряда коммерческих структур, связанных с деятельностью Минобороны России, Следственный комитет разъясняет, что данные уголовные дела находятся в производстве Главного военного следственного управления СК России», – говорится в заявлении, опубликованном во вторник на сайте СК. В ведомстве отметили, что роль полиции в этих уголовных делах сводится лишь к выполнению отдельных оперативных поручений следствия. «Поэтому официальная, а значит, и правдивая информация по уголовным делам может исходить только от следственного органа, в производстве которого они находятся», – отметили в СК. «Вся иная информация является некорректной, недостоверной и расценивается Следственным комитетом как неуместный пиар, который препятствует объективному расследованию и установлению истины», – говорится в сообщении. В связи с этим Следственный комитет предостерегает от распространения сведений, не согласованных со следствием. «При этом, учитывая большой резонанс, Следственный комитет намерен оперативно информировать общественность о ходе расследования данных уголовных дел, но в рамках закона и в объеме, не противоречащем интересам следствия», – сказано в сообщении. В свою очередь, МВД ответило на претензии СК заявлением о том, что продолжит всесторонне освещать свою работу.
«Что касается корректности и достоверности информации, представляемой представителями органов внутренних дел в СМИ, то кому, как не оперативным сотрудникам, которые непосредственно занимались получением, проверкой и документированием оперативной информации о противоправной деятельности злоумышленников, оценивать целесообразность ее освещения в СМИ?» – сказал «Интерфаксу» сотрудник пресс-центра министерства. «Кроме того, в МВД России работает достаточно компетентных и профессиональных сотрудников для самостоятельного информационного освещения деятельности министерства, поэтому в помощи PR-структур других ведомств мы не нуждаемся», – подчеркнул представитель МВД. Он заверил, что «в рамках принципа открытости полиции для общества эта работа будет продолжена». Следователь пошел не тот Генерал-лейтенант милиции Александр Гуров вступился за коллег. Претензии Следственного комитета он комментировал газете ВЗГЛЯД, не скрывая эмоций: «Тут видно рьяное отношение к тому, кто тут первый: «мы тут главные, мы тут возбуждаем, ведем, никто больше комментировать не может». Но что такое следователь сегодня? Это в 50-е годы следователь не только приезжал на место происшествия, но и искал, и агентуру имел. Нынешний следователь обходится поручениями и фиксирует то, что ему принесут. Он сидит как подьячий, переписывает бумаги и превращает продукцию оперативного состава в процессуальный документ, придает ей процессуальный характер. И при этом еще хотят, чтобы они только и комментировали». «Они же ничего не комментируют никогда в силу того, что мало знают, что творится вокруг этого, – продолжил Гуров. – Другой важный момент – они не могут комментировать, поскольку существует тайна следствия, ей всегда можно «уконтрапупить». А МВД занималось выявлением фигурантов и признаков преступления, поиском доказательств. И к нему обращаются взоры людей. И, конечно, МВД имеет право и должно комментировать вещи, связанные с причинами, с условиями, с личностью, как она стала на этот путь. Почему эти люди так долго совершали преступления? Почему гражданин Иванов (вице-премьер Сергей Иванов – прим. ВЗГЛЯД) два года наблюдал и ждал? Я бы тоже это прокомментировал, между прочим, может, кому-то это и не понравилось бы». «Я не вижу здесь ничего предосудительного, ничего неэтичного»
«МВД должно комментировать, но в рамках своей компетенции и не нарушая следственной этики и тайны следствия. А я думаю, что они не нарушают тайны следствия и тоже имеют право на комментарии. Нельзя все сводить к Следственному комитету. Он пока еще слишком мал и проблем в стране не решит. Он решает штучные проблемы, а МВД решает проблемы миллионных дел, и люди обращаются не в Следственный комитет, а в МВД, потому что народ считает, что обязанность по обеспечению порядка лежит на МВД», – добавил он. «Я не вижу здесь ничего предосудительного, ничего неэтичного. Я вижу перетаскивание одеяла – кому быть первым», – заключил Александр Гуров. К вечеру вторника Следственный комитет опубликовал более мягкое заявление, в котором официальный представитель СК Владимир Маркин говорит о том, что ведомства должны работать дружно, а отношения между следователями СК и полицией всегда были конструктивными. «То, что стало возможным возбуждение таких уголовных дел, – это результат совместной работы не только Следственного комитета, МВД, ФСБ, но и Главной военной прокуратуры и Счетной палаты. В установлении истины по этим уголовным делам заинтересованы не только перечисленные государственные органы, но и все общество в целом. При этом Следственный комитет не собирается брать на себя главенствующую роль в установлении всех обстоятельств и эпизодов преступной деятельности, но в силу закона именно Следственный комитет несет ответственность за полноту и процессуальное закрепление собранных по делу доказательств, которые лягут в основу окончательных обвинений и судебных решений. Вместе с тем подчеркну, что лишь благодаря совместным усилиям и профессиональной работе следственных, оперативных, контрольных и надзорных органов ведется активное расследование громких уголовных дел, результатом которого должно стать привлечение к уголовной ответственности всех виновных в многомиллиардных хищениях бюджетных средств Министерства обороны России», – говорится в заявлении.
«Что же касается конкретно отношений СК России и МВД, то они всегда были конструктивными и деловыми по всем уголовным делам, которые находятся в производстве следственных органов Следственного комитета. Успешное расследование напрямую зависит от профессиональной работы следователей СК, оперативных сотрудников МВД РФ и, главное, – от их слаженного взаимодействия, что и подтверждается делом Оборонсервиса, которое успешно расследуется совместными усилиями», – заключил Маркин. Впервые без компромата
«На мой взгляд, это не говорит ни о каком конфликте, – поделился своим мнением с газетой ВЗГЛЯД депутат Госдумы Александр Хинштейн. – Это нормальные рабочие моменты, которые возникают постоянно. Такое бывает, к сожалению, очень часто: когда есть какой-то успех, каждое из ведомств считает, что оно к нему причастно, и идет некая конкуренция. Тем не менее, я должен признать, что, в соответствии с УПК, полномочия определять, что из результатов и материалов следствия должно стать предметом гласности, отнесены к следователю. Поэтому в этой ситуации Следственный комитет занимает с правовой точки зрения более весомую позицию». Председатель Национального антикоррупционного комитета Кирилл Кабанов также не видит скандала в этой истории и, более того, считает ее новым и позитивным явлением. «Мы все смотрели американские детективы, которые показывают соперничество между спецслужбами: всегда возникает вопрос, кто раскрыл дело, кто ведет и т.д. Все это происходит в публичной сфере. Впервые мы увидели пример, когда стороны заняты не «сливом» компромата, а обменом колкостями пресс-служб. После этого заявления я воспринимаю господина Маркина как некоего позитивного персонажа. Думаю, что это результат этой позиции, которая есть у руководства, а может, даже у руководства страны. Это совершенно не вредит делу, а на антикоррупционную составляющую дела влияет скорее в позитивную сторону», – сказал он газете ВЗГЛЯД. «Это новая история, потому что не задействован компромат, – идет публичный обмен пресс-релизами. Это не скандал, это нормально. Во всем мире спецслужбы выпускают подобные пресс-релизы, в которых рассказывают, что они были первыми», – подчеркнул он. Как было раньше «МВД имеет право и должно комментировать отдельные вещи, связанные с причинами, с условиями, с личностью»
Напомним, в последние годы происходило несколько конфликтов, в ходе которых силовые ведомства публично выясняли отношения, и, как правило, они сопровождались весьма серьезными обвинениями, появлением компромата в СМИ, а нередко и посадками высокопоставленных чиновников. К примеру, уже вскоре после образования Следственного комитета при прокуратуре между ним и надзорным ведомством возник громкий скандал: в 2008 году генпрокурор Юрий Чайка объявил о возможности проведения служебной проверки в отношении главы СК Александра Бастрыкина. Еще более острым конфликтом стал спор вокруг дела о «крышевании» сотрудниками подмосковной прокуратуры подпольных казино в 15 городах Московской области. Под следствием оказались прокуроры Одинцовского и Серпуховского районов Роман Нищеменко и Олег Базылян, бывший начальник управления Московской областной прокуратуры Дмитрий Урумов, прокурор города Клин Эдуард Каплун и бывший зампрокурора Подмосковья Александр Игнатенко, который подался в бега и был задержан 1 января 2012 года на популярном польском горном курорте Закопане. Тогда в Следственном комитете регулярно заявляли, что прокуратура блокирует следственные действия по этим делам, а в надзорном ведомстве парировали, что следователи нарушают закон. В конечном итоге с подачи СК в связи с этой историей прозвучало имя Артема Чайки, сына генерального прокурора, что вывело последнего из себя. В своих выступлениях генпрокурор заявлял, что трогать семью – последнее дело. Гасить конфликт двух ведомств, вырвавшийся в публичное пространство, пришлось тогдашнему президенту Дмитрию Медведеву, усадившему Чайку и Бастрыкина за стол переговоров в своем кабинете.
Не менее скандальным был и конфликт ФСКН и ФСБ в 2007–2008 годах. Все началось с расследования по делу о контрабанде мебели, продававшейся в торговых центрах «Три кита» и «Гранд», которое было инициировано еще в 2001 году после проверки Государственного таможенного комитета Счетной палатой и Генпрокуратурой. Менеджеров торговых центров заподозрили в контрабанде мебели. Однако обвиняемые в свою очередь предъявили претензии к офицерам таможни, которые «оказывали на них давление». В ходе расследования выяснилось, что одним из учредителей «Трех китов» был экс-начальник главы ФСБ Николая Патрушева генерал-майор КГБ в отставке Евгений Заостровцев. В итоге начальника управления таможенной инспекции ГТК Александра Волкова и первого замначальника управления таможенных расследований и дознания ГТК Марата Файззулина, которых представители «Трех китов» обвиняли в давлении на компанию, Дорогомиловский райсуд в 2003 году оправдал. А гендиректор ООО «Альянс-95» Сергей Зуев был лишен депутатских полномочий. В сентябре 2006 года расследование дела о контрабанде мебели компаниями, связанными с торговым центром «Три кита», стало причиной отставки 19 высокопоставленных госслужащих. Под подозрение следственных органов попали чиновники таможни, прокуратуры, Федеральной службы безопасности, правительства и Управления делами президента. А в октябре 2007-го был задержан генерал ФСКН Александр Бульбов, который связал арест со своим участием в следствии по делу «Трех китов». По словам Бульбова, он и его подчиненные выполняли отдельные поручения следователей по делам о контрабанде мебели и контрабанде китайского ширпотреба. В его защиту выступили тогдашний директор ФСКН Виктор Черкесов, считавший задержание Бульбова выпадом спецслужб против него самого, и три его заместителя. Образованный как раз в то время Следственный комитет (тогда еще при прокуратуре) заключил Бульбова под стражу, несмотря на протесты самой прокуратуры. В 2009 году генерал был освобожден под подписку о невыезде, в декабре 2010-го приговорен к трем годам условно по обвинению в мошенничестве и превышении должностных полномочий. Дело «Трех китов» окончилось в апреле 2010 года обвинительным приговором.
Комментариев нет:
Отправить комментарий